Денис Ковалевич — директор департамента стратегического управления ГК «Росатом».
Заседание комиссии по инновациям, прошедшее под руководством президента 29 апреля в Обнинске, стало первым системным рассмотрением вопроса развития ядерной медицины на высшем государственном уровне. Дмитрий Медведев недвусмысленно дал понять, что это один из приоритетов в сфере российского здравоохранения. Ядерная медицина как полноценная технологическая платформа сформировалась в конце 70‑х. К 1980 году в мире работало уже более 500 иссле-
довательских реакторов и ускорителей, был накоплен критический объем знаний и обоснована возможность медицинского применения радиации. Одновременно произошли прорывы в микроэлектронике, компьютерных технологиях и программировании, что позволило достроить инженерную часть новой сферы. Где-то с начала 90‑х темпы ежегодного роста глобального рынка ядерной медицины не опускаются ниже 20%, а последние годы показатели положительной динамики перевалили за 35%. Для «Росатома» это важнейшее направление в плане расширения границ бизнеса за счет применения уже созданных в отрасли технологий. Такова же, кстати, и позиция нового генерального директора Международного агентства по атомной энергетике Юкия Амано — недавно он впервые в истории организации назвал развитие технологий ядерной медицины одним из приоритетов политики МАГАТЭ. Основа нашей стартовой позиции сейчас в большей степени производство изотопов. Мы уже сегодня занимаем свыше 20% всего рынка промышленных изотопов, по некоторым из них у нас стопроцентное мировое покрытие. А после реализации проекта НИИАР по молибдену-99 «Росатом» существенно укрепится и в секторе медицинских изотопов. Не столь мощно сейчас представлена линия оборудования. Пик разработок этой техники во всем мире пришелся на конец 80‑х — начало 90‑х годов, пока Россия переживала экономический спад. Мы пропустили этап, когда весь мир инвестировал в создание новых продуктов — тогда появились современные гамма-камеры, ПЭТ-сканеры, многосрезовые компьютерные томографы. Тем не менее, и здесь есть проекты с хорошим потенциалом. Некоторые продукты мы уже выпускаем — гамма-томографы, аппараты для брахитерапии, для лечения щитовидной железы и так далее. Умеем делать ускорители и циклотроны. Основной недостаток — в качестве программного обеспечения, медицинского софта. Но это, в первую очередь, следствие общего низкого уровня развития ядерной медицины в стране. Медиков, имеющих многолетний опыт использования оборудования лучших мировых компаний, то есть способных выставить нашим разработчикам и производителям жесткие требования, можно по пальцам пересчитать. Значит, перед нами стоит задача модернизации с выходом на серийное производство за два-три года. Это будут типовые продукты, соответствующие мировым стандартам, конкурирующие с зарубежными аналогами, и прежде всего — по цене.
Говоря об инновациях в сфере ядерной медицины, стоит выделить две принципиальные задачи, над которыми работают все мировые лидеры. Первая — компактизация тяжелого оборудования. Решение ее связано, во‑первых, с развитием сверхпроводниковых технологий, которые позволяют резко уменьшить размер магнитов, а во‑вторых, с созданием новых материалов и сред. «Росатом», одна из немногих компаний в мире, имеет обе эти компетенции за счет опыта, почерпнутого как из международных проектов БА К и ИТ ЭР, так и из оборонных программ. Вторая задача связана с освоением новых видов лечения — в первую очередь, протонной и ионной терапии. В протонной терапии у нас есть задел — на центр, который уже 40 лет действует в ИТ ЭФ, приходится около 10% мирового опыта, почти 5 тыс. пациентов. Готовых методик ионной терапии, имеющей огромный потенциал, в мире пока нет — все только на уровне экспериментов. Можно использовать ускорительную базу ИФВЭ, чтобы сделать в П ротвино первый в Р оссии центр ионной терапии — этот проект был предложен на заседании комиссии 29 апреля. Кроме того, мы должны формировать так называемые базы биологической активности, сложные математические модели, которые совмещают несколько видов знаний — биологию, физику, математику. А на основе этого писать медицинское ПО , которое позволит кардинально повысить точность планирования лечения и учитывать индивидуальные особенности пациентов.
Виктор Иванов — заместитель директора Медицинского радиологического научного центра РАМН, заместитель председателя Российской научной комиссии по радиационной защите, д. т. н., член-корреспондент РАМН:
Создание Центра ядерной медицины — очень важное дело, потому что одна из первейших задач в онкологии — ранняя диагностика, так как опухоль, обнаруженную на поздних стадиях, вылечить сложнее. В Е вропе 80% больных диагностируются на первой и второй стадиях, в России же в 75% случаев — на третьей и четвертой. Поэтому технологии, которые предоставляют средства ядерной медицины, необходимы для оперативного выявления патологии. Второе, не менее важное, назначение нового учреждения — это лечение. Когда в комплекс комбинированного курса включена лучевая терапия, то удается уничтожить раковые клетки, которые не увидел хирург, из-за чего впоследствии могут образоваться повторные метастазы. В России достаточно отечественных разработок в области ядерной медицины. Нужно учитывать, что в советские времена Минсредмаш, управлявшее атомной отраслью, все-таки делало акцент не на медицину. Тем не менее, достигнутый тогда уровень позволяет нам сегодня выпускать конкурентоспособные продукты. Цена зарубежной гамма-терапевтической установки — свыше 1,5 млн. долларов, а отечественные аналоги в разы дешевле. Надо только их подтягивать до международного стандарта, чтобы врачи соглашались на них работать.
Владлен Буданицкий — директор по продукции медицинского назначения ОАО «В/О «Изотоп»:
Производств, делающих генераторы технеция, у нас два, даже два с половиной — Физико-химический институт им. Л. Я . Карпова, ФЭИ (Физико-энергетический институт имени А. И . Лейпунского) и небольшое количество для местного рынка выпускает НИИЯФв Томске. Причем на Карповском заводе создается современная линия, которая уже на 80% введена в строй. Это GMP-сертифицированное (от Good Manufacturing Practice — надлежащая производственная практика) производство генераторов нового типа, которые будут значительно лучше по техническим параметрам и по качеству элюата. В такой продукции страна не только не испытывает нехватки, но и готова продавать ее за границу. Всю изотопную линейку Россия производит в достаточных количествах и даже экспортирует. Проблема в том, что не мы одни производим эти изотопы — и реакторные, и циклотронные. Вероятно, в связи с уменьшением числа действующих реакторов на Западе выпуск некоторых видов продукции может сократиться. Но пока этого не произошло. В Р оссии есть много наработок радиофармпрепаратов. Однако, чтобы выйти на мировой рынок, нужно получить сертификат, а это очень длительный и серьезный процесс.
Если говорить о радионуклидной медицине, то у нас недостаток радиоизотопных лабораторий — нет и 150 на всю Россию, старый аппаратный парк. Лишь 10% приборов эксплуатируются менее 10 лет, 69% полностью выработали свой ресурс.
Источник: «Страна Росатом»